Неточные совпадения
И
в одиночестве жестоком
Сильнее страсть ее горит,
И об Онегине далеком
Ей сердце громче говорит.
Она его не
будет видеть;
Она должна
в нем ненавидеть
Убийцу брата своего;
Поэт погиб… но уж его
Никто не помнит, уж другому
Его невеста отдалась.
Поэта память пронеслась,
Как дым по небу голубому,
О нем два сердца, может
быть,
Еще грустят… На что грустить?..
«
Одиночество. Один во всем мире. Затискан
в какое-то идиотское логовище. Один
в мире образно и линейно оформленных ощущений моих,
в мире злой игры мысли моей. Леонид Андреев — прав:
быть может, мысль — болезнь материи…»
— Люди почувствуют себя братьями только тогда, когда поймут трагизм своего бытия
в космосе, почувствуют ужас
одиночества своего во вселенной, соприкоснутся прутьям железной клетки неразрешимых тайн жизни, жизни, из которой один
есть выход —
в смерть.
Самгин возвратился
в столовую, прилег на диван, прислушался: дождь перестал, ветер тихо гладил стекла окна, шумел город, часы пробили восемь. Час до девяти
был необычно растянут, чудовищно вместителен,
в пустоту его уложились воспоминания о всем, что пережил Самгин, и все это еще раз напомнило ему, что он — человек своеобразный, исключительный и потому обречен на
одиночество. Но эта самооценка, которой он гордился, сегодня
была только воспоминанием и даже как будто ненужным сегодня.
А
в следующий момент подумал, что если он так одинок, то это значит, что он действительно исключительный человек. Он вспомнил, что ощущение своей оторванности от людей
было уже испытано им у себя
в городе, на паперти церкви Георгия Победоносца; тогда ему показалось, что
в одиночестве есть нечто героическое, возвышающее.
Чебаков. Нет, я шучу. Помилуйте, кто же это узнает! Послушайте, я вам даже завидую. Вы
будете разговаривать с любимой женщиной, а я должен страдать
в одиночестве.
Несмотря на все эти причуды, другу его, Штольцу, удавалось вытаскивать его
в люди; но Штольц часто отлучался из Петербурга
в Москву,
в Нижний,
в Крым, а потом и за границу — и без него Обломов опять ввергался весь по уши
в свое
одиночество и уединение, из которого могло его вывести только что-нибудь необыкновенное, выходящее из ряда ежедневных явлений жизни; но подобного ничего не
было и не предвиделось впереди.
Никогда — ни упрека, ни слезы, ни взгляда удивления или оскорбления за то, что он прежде
был не тот, что завтра
будет опять иной, чем сегодня, что она проводит дни оставленная, забытая,
в страшном
одиночестве.
«Недаром Костя ушел из этого дома», — не раз думала девушка
в своем
одиночестве и даже завидовала брату, который
в качестве мужчины мог обставить себя по собственному желанию, то
есть разом и безнаказанно стряхнуть с себя все обветшалые предания раскольничьего дома.
Старцев все собирался к Туркиным, но
в больнице
было очень много работы, и он никак не мог выбрать свободного часа. Прошло больше года таким образом
в трудах и
одиночестве; но вот из города принесли письмо
в голубом конверте…
В переходе от дня к ночи
в тайге всегда
есть что-то торжественное. Угасающий день нагоняет на душу чувство жуткое и тоскливое.
Одиночество родит мысли, воспоминания. Я так ушел
в себя, что совершенно забыл о том, где я нахожусь и зачем пришел сюда
в этот час сумерек.
Признаться сказать, рана моего сердца не очень
была глубока; но я почел долгом предаться на некоторое время печали и
одиночеству — чем молодость не тешится! — и поселился
в З.
Итак, наконец затворничество родительского дома пало. Я
был au large; [на просторе (фр.).] вместо
одиночества в нашей небольшой комнате, вместо тихих и полускрываемых свиданий с одним Огаревым — шумная семья
в семьсот голов окружила меня.
В ней я больше оклиматился
в две недели, чем
в родительском доме с самого дня рождения.
Недоставало, может, одного — товарища, но я все ребячество провел
в одиночестве [Кроме меня, у моего отца
был другой сын, лет десять старше меня.
После падения Франции я не раз встречал людей этого рода, людей, разлагаемых потребностью политической деятельности и не имеющих возможности найтиться
в четырех стенах кабинета или
в семейной жизни. Они не умеют
быть одни;
в одиночестве на них нападает хандра, они становятся капризны, ссорятся с последними друзьями, видят везде интриги против себя и сами интригуют, чтоб раскрыть все эти несуществующие козни.
Мне тогда уже
было лет тринадцать, такие уроки, переворачиваемые на все стороны, разбираемые недели, месяцы
в совершенном
одиночестве, приносили свой плод.
Как большая часть живых мальчиков, воспитанных
в одиночестве, я с такой искренностью и стремительностью бросался каждому на шею, с такой безумной неосторожностью делал пропаганду и так откровенно сам всех любил, что не мог не вызвать горячий ответ со стороны аудитории, состоящей из юношей почти одного возраста (мне
был тогда семнадцатый год).
Но
в этом
одиночестве грудь наша не
была замкнута счастием, а, напротив,
была больше, чем когда-либо, раскрыта всем интересам; мы много жили тогда и во все стороны, думали и читали, отдавались всему и снова сосредоточивались на нашей любви; мы сверяли наши думы и мечты и с удивлением видели, как бесконечно шло наше сочувствие, как во всех тончайших, пропадающих изгибах и разветвлениях чувств и мыслей, вкусов и антипатий все
было родное, созвучное.
— Какая смелость с вашей стороны, — продолжал он, — я удивляюсь вам;
в нормальном состоянии никогда человек не может решиться на такой страшный шаг. Мне предлагали две, три партии очень хорошие, но как я вздумаю, что у меня
в комнате
будет распоряжаться женщина,
будет все приводить по-своему
в порядок, пожалуй,
будет мне запрещать курить мой табак (он курил нежинские корешки), поднимет шум, сумбур, тогда на меня находит такой страх, что я предпочитаю умереть
в одиночестве.
Долго я сам
в себе таил восторги; застенчивость или что-нибудь другое, чего я и сам не знаю, мешало мне высказать их, но на Воробьевых горах этот восторг не
был отягчен
одиночеством, ты разделял его со мной, и эти минуты незабвенны, они, как воспоминания о
былом счастье, преследовали меня дорогой, а вокруг я только видел лес; все
было так синё, синё, а на душе темно, темно».
Это
был кроткий молодой человек, бледный, худой, почти ребенок. Покорно переносил он иго болезненного существования и покорно же угас на руках жены, на которую смотрел не столько глазами мужа, сколько глазами облагодетельствованного человека. Считая себя как бы виновником предстоящего ей
одиночества, он грустно вперял
в нее свои взоры, словно просил прощения, что встреча с ним не дала ей никаких радостей, а только внесла бесплодную тревогу
в ее существование.
Когда на одной из декад
в Pontigny
была поставлена проблема
одиночества, то рассматривалось
одиночество у Петрарки, у Руссо, у Ницше.
Но, с другой стороны, и
в них,
в интимном общении с теми, которые
были мне во многом близки, я чувствовал все то же
одиночество, все ту же невозможность сказать людям самое главное так, чтобы они восприняли.
Впоследствии мне пришлось свести знакомство с этим помещением, и каждый раз, как сторож, побрякав ключами, удалялся и его шаги замирали
в гулком длинном коридоре, — я вспоминал Янкевича и представлял себе, как ему, вероятно,
было страшно, больному,
в этом
одиночестве.
Из-за его рассеянной улыбки светилась детская душа и, может
быть, незаурядный ум, от
одиночества и окружающей пустоты ушедший
в непроходимые дебри «Слова».
А виновник ее
одиночества сидел на скамье подсудимых такой несчастный, жалкий, даже не вызывавший
в ней прежних добрых чувств, точно он
был далеко-далеко и точно он
был ее мужем давно-давно.
— Конечно, конечно… Виноват, у вас является сам собой вопрос, для чего я хлопочу? Очень просто. Мне не хочется, чтобы моя дочь росла
в одиночестве. У детей свой маленький мир, свои маленькие интересы, радости и огорчения. По возрасту наши девочки как раз подходят, потом они
будут дополнять одна другую, как представительницы племенных разновидностей.
Костин, поселенец, спасается
в землянке: сам не выходит наружу и никого к себе не пускает, и всё молится. Поселенца Горбунова зовут все «рабом божиим», потому что на воле он
был странником; по профессии он маляр, но служит пастухом
в Третьей Пади,
быть может, из любви к
одиночеству и созерцанию.
Это
был старый и густой лес, полный сумрака и таинственной тишины,
в которой слышатся едва уловимые ухом звуки, рождающие
в душе человека тоскливое чувство
одиночества и безотчетный страх.
Конечно, ему всех труднее говорить об этом, но если Настасья Филипповна захотела бы допустить
в нем,
в Тоцком, кроме эгоизма и желания устроить свою собственную участь, хотя несколько желания добра и ей, то поняла бы, что ему давно странно и даже тяжело смотреть на ее
одиночество: что тут один только неопределенный мрак, полное неверие
в обновление жизни, которая так прекрасно могла бы воскреснуть
в любви и
в семействе и принять таким образом новую цель; что тут гибель способностей, может
быть, блестящих, добровольное любование своею тоской, одним словом, даже некоторый романтизм, не достойный ни здравого ума, ни благородного сердца Настасьи Филипповны.
— Мы, — говорит, — к своей родине привержены и тятенька мой уже старичок, а родительница — старушка и привыкши
в свой приход
в церковь ходить, да и мне тут
в одиночестве очень скучно
будет, потому что я еще
в холостом звании.
День шел за днем с томительным однообразием, особенно зимой, а летом
было тяжелее, потому что скитницы изнывали
в своем
одиночестве, когда все кругом зеленело, цвело и ликовало.
Что ты думаешь теперь делать? Останешься ли
в деревне, или переедешь
в Петербург? Тебе надобно соединиться где-нибудь с Марьей Васильевной — вместе вам
будет легче:
одиночество каждому из вас томительно. Бог поможет вам помириться с горем и даст силы исполнить обязанности к детям, оставшимся на вашем попечении.
Полинька Калистратова обыкновенно уходила от Лизы домой около двух часов и нынче ушла от Лизы
в это же самое время. Во всю дорогу и дома за обедом Розанов не выходил из головы у Полиньки. Жаль ей очень его
было. Ей приходили на память его теплая расположенность к ней и хлопоты о ребенке, его
одиночество и неуменье справиться с своим положением. «А впрочем, что можно и сделать из такого положения?» — думала Полинька и вышла немножко погулять.
Мы прежде никогда не обедали розно с отцом и матерью, кроме того времени, когда мать уезжала
в Оренбург или когда
была больна, и то мы обедали не одни, а с дедушкой, бабушкой и тетушкой, и мне такое отлучение и
одиночество за обедом
было очень грустно.
Я
был слишком самолюбив, чтобы привыкнуть к своему положению, утешался, как лисица, уверяя себя, что виноград еще зелен, то
есть старался презирать все удовольствия, доставляемые приятной наружностью, которыми на моих глазах пользовался Володя и которым я от души завидовал, и напрягал все силы своего ума и воображения, чтобы находить наслаждения
в гордом
одиночестве.
— Здравствуйте! — сказала она, радуясь, что пришел человек и часть ночи она проведет не
в одиночестве. — Давно не видать
было вас. Уезжали?
Эта бессонная лихорадочная ночь, чувство
одиночества, ровный, матовый, неживой свет луны, чернеющая глубина выемки под ногами, и рядом с ним молчаливый, обезумевший от побоев солдат — все, все представилось ему каким-то нелепым, мучительным сновидением, вроде тех снов, которые, должно
быть,
будут сниться людям
в самые последние дни мира.
Он
будет с вами
в постели, за столом,
в одиночестве и
в толпе.
Идти домой Ромашову не хотелось — там
было жутко и скучно.
В эти тяжелые минуты душевного бессилия,
одиночества и вялого непонимания жизни ему нужно
было видеть близкого, участливого друга и
в то же время тонкого, понимающего, нежного сердцем человека.
Впрочем, поездка
в отдаленный край оказалась
в этом случае пользительною. Связи с прежней жизнью разом порвались: редко кто обо мне вспомнил, да я и сам не чувствовал потребности возвращаться к прошедшему. Новая жизнь со всех сторон обступила меня; сначала это
было похоже на полное
одиночество (тоже своего рода существование), но впоследствии и люди нашлись… Ведь везде живут люди, как справедливо гласит пословица.
Гнетомый этими мыслями, Имярек ближе и ближе всматривался
в свое личное прошлое и спрашивал себя: что такое «друг» и «дружба» (этот вопрос занимал его очень живо — и как элемент общежития, и
в особенности потому, что он слишком близко
был связан с его настоящим
одиночеством)? Что такое представляет его собственная, личная жизнь?
в чем состояли идеалы, которыми он руководился
в прошлом? и т. д.
В бесконечные зимние вечера, когда белесоватые сумерки дня сменяются черною мглою ночи, Имярек невольно отдается осаждающим его думам.
Одиночество, или, точнее сказать, оброшенность, на которую он обречен, заставляет его обратиться к прошлому, к тем явлениям, которые кружились около него и давили его своею массою. Что там такое
было? К чему стремились люди, которые проходили перед его глазами, чего они достигали?
И
в том и
в другом случае впереди стоит полное
одиночество и назойливо звучащий вопрос: где же тот читатель-друг, от которого можно
было бы ожидать не одного платонического и притом секретного сочувствия, но и обороны?
Лидочка горячо любила отца и скоро подружилась с теткой. Когда пришла роковая весть, у обеих сердца застыли. Лидочка испугалась, убежала и спряталась
в палисаднике. Прасковью Гавриловну придавила мысль, что рушилось все, что защищало их и указывало на какой-нибудь просвет
в будущем. Она с ужасом глядела на Лидочку. Ей представился, рядом с гробом покойного брата, ее собственный гроб, а за этими двумя гробами зияла бездна
одиночества и беспомощности, которые должны
были поглотить Лидочку.
Я должен
был согласиться, что это правда.
Одиночество вынуждает нас думать, а мы к думанью непривычны. Сообща мы еще можем как-нибудь проваландаться:
в винт, что ли, засядем или
в трактир закатимся, а как только останешься один, так и обступит тебя…
Тут и упраздненный принц крови, который, изнемогая
в конвульсиях высокопоставленного
одиночества, разыскивает через кельнеров, не пожелает ли кто-нибудь иметь честь
быть ему представленным.
Тоска настигла меня немедленно, как только Блохины и Старосмысловы оставили Париж. Воротившись с проводин, я ощутил такое глубокое
одиночество, такую неслыханную наготу, что чуть
было сейчас же не послал
в русский ресторан за бесшабашными советниками. Однако на этот раз воздержался. Во-первых, вспомнил, что я уж больше трех недель по Парижу толкаюсь, а ничего еще порядком не видал; во-вторых, меня вдруг озарила самонадеянная мысль: а что, ежели я и независимо от бесшабашных советников сумею просуществовать?
Вся его молодая впечатлительная душа сжалась и ныла под влиянием сознания
одиночества и всеобщего равнодушия к его участи
в то время как он
был в опасности.
Это
был, по-видимому, весьма хилый старик, с лицом совершенно дряблым; на голове у него совсем почти не оказывалось волос, а потому дома,
в одиночестве, Мартын Степаныч обыкновенно носил колпак, а при посторонних и
в гостях надевал парик; бакенбарды его состояли из каких-то седоватых клочков; уши Мартын Степаныч имел большие, торчащие, и особенно правое ухо, что
было весьма натурально, ибо Мартын Степаныч всякий раз, когда начинал что-либо соображать или высказывал какую-нибудь тонкую мысль, проводил у себя пальцем за ухом.